Новые консультации в системе ГАРАНТ Консалтинг

Арест имущества должника включает запрет распоряжаться имуществом, а при необходимости - ограничение права пользования имуществом или изъятие имущества (ч. 4 ст. 80 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве").

Нарушающее такой запрет распоряжение имуществом признается публично-правовым правонарушением, ответственность за которое, для случаев, когда арест наложен в качестве обеспечительной меры, предусмотрена ч. 2 ст. 140 ГПК РФ, ч. 2 ст. 96, ч. 1 ст. 119 АПК РФ.

До вступления в силу Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Закон N 100-ФЗ) законодательство не предусматривало специальных гражданско-правовых последствий нарушения такого запрета. Поскольку совершение сделки, направленной на распоряжение арестованным имуществом, нарушало установленную законом обязанность должника воздерживаться от соответствующего распоряжения, правовая квалификация подобных сделок была основана на общей норме ст. 168 ГК РФ, предусматривающей ничтожность сделки, совершенной с нарушением закона (смотрите, например, постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 22.05.2001 N А33-13621/00-С2-Ф02-1057/01-С2, постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 2 ноября 2006 г. N Ф08-5475/06, постановление ФАС Московского округа от 23 июня 2003 г. по делу N КГ-А40/3949-03, постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.01.2009 N 13АП-12550/2008, постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 16.04.2012 N 08АП-615/12). Соответственно, договор залога имущества, в отношении которого до заключения договора был наложен арест, признавался ничтожным, а право залога - не возникшим.

После вступления в силу этого закона кодекс указывает на специальные правовые последствия нарушения запрета распоряжения имуществом. Сделка, совершенная с нарушением этого запрета, признается ничтожной в той части, в какой она предусматривает такое распоряжение (п. 1 ст. 174.1 ГК РФ). Однако приобретение арестованного имущества лицом, которое не знало и не должно было знать об аресте, препятствует реализации кредитором прав, обеспечиваемых наложением ареста (п. 2 ст. 174.1 ГК РФ). Приведенные правила п. 1 и п. 2 ст. 174.1 ГК РФ применяется к сделкам, совершенным после 1 сентября 2013 года (п. 6 ст. 3 Закона N 100-ФЗ).

По смыслу ст. 174.1 ГК РФ, сделка, совершенная вопреки запрету на распоряжение имуществом, в любом случае ничтожна. Однако приобретатель, который не знал и не должен быть знать об аресте, несмотря на недействительность распоряжения, приобретает правовой статус собственника вещи в силу накопления элементов сложного юридического состава, предусмотренного п. 2 ст. 174.1 ГК РФ. Если понимать положение этого пункта буквально, приобретатель вещи имеет приоритет перед кредитором, требования которого обеспечены введением запрета, что выражается в невозможности этого кредитора обратить взыскание на приобретенную добросовестным третьим лицом вещь. Но если не признать, что у такого лица возникает право собственности, то это лицо не будет иметь преимущества перед иными кредиторами должника, права которых не были обеспечены наложением ареста. Представляется же, что коль скоро права приобретателя вещи противопоставимы правовому положению кредитора, в интересах которого наложен арест, тем более такой приоритет должен сохраняться в отношении кредиторов должника, права которых не были обеспечены наложением ареста, а стало быть, - не затронуты нарушением запрета на распоряжение.

Что касается договора залога, то, поскольку такой договор представляет собой распоряжение субъективным правом, он, будучи заключенным в отношении арестованного имущества, полностью ничтожен (п. 1 ст. 174.1 ГК РФ). При этом, в отличие от договора залога, соглашение о предоставлении залога направлено не на распоряжение предметом залога, а только на возникновение обязательства по предоставлению права залога, в связи с чем передача в залог арестованного имущества во исполнение такого соглашения не влияет на его действительность. Соответственно, в случае неисполнения соглашения о предоставлении имущества в залог заемщик несет ответственность перед заимодавцем в общем порядке. Последствия такого нарушения описаны, в частности, ст. 813 ГК РФ, предусматривающей, что при невыполнении заемщиком предусмотренных договором займа обязанностей по обеспечению возврата суммы займа заимодавец вправе потребовать от заемщика досрочного возврата суммы займа и уплаты причитающихся процентов, если иное не предусмотрено договором.

Однако, как уже отмечено, приобретение права на предмет ареста лицом, которое не знало и не должно было знать об аресте, препятствует реализации кредитором прав, обеспечиваемых наложением ареста (п. 2 ст. 174.1 ГК РФ). Приобретение имущества, имеющего собственника, предполагает его отчуждение. При установлении же права залога отчуждения имущества не происходит. Поэтому, упоминая в п. 2 ст. 174.1 ГК РФ исключительно приобретателя имущества, закон тем самым не распространяет описанные в этой статье правовые последствия на отношения, связанные с приобретением ограниченных вещных прав на имущество, принадлежащее должнику, в частности, с приобретением права залога.

Вместе с тем несмотря на то, что закон не предусматривает фигуры добросовестного приобретателя права залога, в судебной практике распространен подход, признающий наличие залогового права за лицом, которое, заключая договор залога, не знало и не должно было знать о том, что залогодатель не является собственником предмета залога. В противном случае, как указывают суды, на добросовестного залогодержателя возлагались бы риски последствий, связанных с нарушением залогодателем требований закона (смотрите, например, постановление Президиума ВАС РФ от 26.07.2011 N 2763/11).

Не исключено, что аналогичный правовой подход может быть применен судами и к отношениям, связанным с приобретением права залога от собственника, правомочия которого на распоряжение имуществом ко времени заключения договора залога были ограничены. По существу принцип, заложенный в положениях п. 2 ст. 174.1 ГК РФ и ст. 302 ГК РФ, одинаков: если добросовестный приобретатель, контрагирующий с несобственником, получает защиту против действительного собственника вещи (ст. 302 ГК РФ), то тем более требуют защиты интересы приобретателя, получившего вещь от собственника, власть которого в отношении распоряжения вещью была ограничена (п. 2 ст. 174.1 ГК РФ). А поскольку судебная практика свидетельствует о том, что в случае приобретения права от несобственника защищается не только добросовестный приобретатель вещи, но и добросовестный приобретатель права залога, аналогичный подход может применяться судами для защиты интересов приобретателя права залога в отношении арестованного имущества.

Применение сказанного к рассматриваемой ситуации будет означать, что независимо от недействительности договора залога в отношении имущества, на которое наложен арест, в случае заключения такого договора после 1 сентября 2013 года заимодавец, который не мог знать о наложении ареста (информация об арестах движимого имущества не является публичной), признается приобретшим право залога на заложенную ему вещь. Аналогичный подход сформирован в судебной практике в отношении сделок по распоряжению арестованным недвижимым имуществом, сведения об аресте которого не содержались в едином государственном реестре на момент совершения сделки (смотрите, например, постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.12.2012 N 15АП-12508/12). Однако необходимо учитывать, что право залога в отношении движимого имущества не действует в отношении третьих лиц, которые не должны знать о наличии залогового права. Поэтому при приобретении имущества, в том числе в результате его реализации при обращении взыскания на это имущество, вещь переходит в собственность приобретателя не обремененной залогом, если такой приобретатель не знал и не должен был знать о залоговом обременении (п. 25 постановления Пленума ВАС РФ от 17.02.2011 N 10). Иными словами, в случае обращения взыскания на имущество по требованиям кредиторов должника право залога фактически прекратится. В этом случае заимодавец вправе воспользоваться правами, предусмотренными уже указанной ст. 813 ГК РФ.

Безусловно, подобное правовое решение вопроса напрямую из законодательства не вытекает, а может быть выведено лишь из судебной практики, сформированной в результате разрешения иных споров. В связи с этим мы не исключаем, что приведенное мнение может отличаться от позиции суда. Если суд придет к выводу об отсутствии оснований для признания права залога, то, как уже отмечено, заимодавец, претерпевший нарушение заемщиком обязанности по обеспечению возврата суммы займа, вправе требовать досрочного возврата суммы займа и уплаты причитающихся процентов (ст. 813 ГК РФ).

Таким образом, заключение договора залога вопреки запрету на распоряжение имуществом является публичным правонарушением. Соответствующий договор является ничтожным, а залоговое право - не возникшим. В этом случае, если иное не предусмотрено договором, заимодавец вправе потребовать от заемщика досрочного возврата суммы займа и уплаты причитающихся процентов.

Однако в отношении тех случаев, когда залогодержатель не мог и не должен был знать о наличии ареста, суд может применить положение п. 2 ст. 174 ГК РФ, означающее, что залоговое право, несмотря на недействительность договора залога, будет считаться возникшим. Иными словами, залогодержатель в случае неисполнения заемного обязательства будет вправе обратить взыскание на предмет залога. Однако залогодержатель не сможет реализовать залоговое право в случае отчуждения предмета залога лицу, не знавшему и не должному знать о наличии залога. В этом случае залогодержатель будет вправе воспользоваться правами, предусмотренными ст. 813 ГК РФ.*(1)

При удостоверении сделки нотариус обязан проверить, не противоречит ли сделка требованиям законодательства, а в случае ее несоответствия закону - отказать в совершении нотариального действия (ст.ст. 16, 48, 54 Основ законодательства РФ о нотариате от 11.02.1993 г. N 4462-I). Совершая удостоверение сделок с имуществом, нотариус проверяет в том числе наличие обременений или ареста данного имущества (пп. 3 п. 10 Методических рекомендаций по совершению отдельных видов нотариальных действий нотариусами РФ, утвержденных приказом Минюста РФ от 15.03.2000 N 91). В то же время действующий закон не предусматривает механизмов, обеспечивающих практическую возможность проверки наличия арестов движимого имущества. В отличие от недвижимого имущества, информация об арестах движимого имущества не сводится в единый публично достоверный реестр. Поэтому на нотариуса не может быть возложена ответственность за нотариальное удостоверение сделки по распоряжению имуществом, в отношении которого сторонами не представлены сведения об аресте этого имущества.

Ответ подготовил:

Эксперт службы Правового консалтинга ГАРАНТ

Бахтина Анастасия

Контроль качества ответа:

Рецензент службы Правового консалтинга ГАРАНТ

Александров Алексей

7 февраля 2014 г.

Материал подготовлен на основе индивидуальной письменной консультации, оказанной в рамках услуги Правовой консалтинг.

*(1) Обращаем внимание, что в рамках этой консультации мы рассматриваем исключительно гражданско-правовые последствия совершения указанной в вопросе сделки. Разумеется, в зависимости от конкретных обстоятельств нарушение собственником арестованного имущества запрета на распоряжение этим имуществом может иметь и иные последствия (публичного характера).